<br><br><br>Неясны и кой-какие мифы, связанные с именами Одина (к примеру, пребывание Одина у Асмунда и Сёккмимира, таскание саней[25]), поскольку данные сюжеты не сохранились в существующем комплексе древнескандинавской мифологии[10]. Имя Одина нередко появляется в скальдической поэзии, образуя кеннинги  или являясь разгадкой того или иного метафорического описания[10][11]. Наряду с основным именем Одина в поэзии встречаются и другие имена бога[10][11]. Профессор археологии Лотте Хедеагер приводит аргументы в пользу того, что образ Одина в скандинавских сагах, в частности в Саге об инглингах, сложился в результате слияния образов божества древних германцев Вотана и Аттилы под воздействием экспансии гуннов. Все лингвистические и филологические свидетельства указывают на воплощённые в образе божества идеи божественной одержимости и вдохновения, а также идеи экстатического, сверхъестественного провидения будущего[14][19]. Нередко исследователи сравнивают фигуру бога Одина с богом Одом (др.-исл. Óðr), каковой назван мужем богини Фрейи[11]. Роман Одинцов работал в полиции, да из-за интриг в коллективе покинул службу семь лет назад. Когда Роман узнаёт о гибели своего товарища Виктора Кульбы, он решает во что бы то ни стало разобраться в произошедшем. Один связывается со знакомым судмедэкспертом Фарбером,  Pills For Enlarging Penis который подтверждает, что Кульба был сдержанно убит.<br>Жители Скандинавии верили, что он нередко объезжает на своём коне землю или, невидимый для людей, принимает участие в их сражениях, помогая достойнейшим одержать победу. О́дин одноглазый&nbsp;— оди́н свой глаз он отдал Мимиру, чтобы испить из источника мудрости. В частности, дабы постичь силу рун, он, принеся самого себя в жертву, девять суток провисел на стволе ясеня Иггдрасиля, прибитый к нему своим же копьём Гунгнир. Спутники Одина&nbsp;— во́роны Хугин и Мунин («мыслящий» и «помнящий») и волки Гери и Фреки («жадный» и «прожорливый»), его ездовое животное&nbsp;— восьминогий конь Слейпнир (Sleipnir, «скользящий»). В Вальхалле Одину и его дружине, в которую входят лучшие воины эйнхерии, прислуживают валькирии&nbsp;— девы, определяющие судьбу воинов на поле битвы, выбирающие героев для Вальхаллы. Оружие Одина&nbsp;— копьё Гунгнир, которое никогда не пролетает мимо цели и поражает насмерть всякого, в кого попадает. Бор был сыном Бури, которого вылизала языком изо льда корова Аудумла, в свою очередь, возникшая от смешения пламени Муспельхейма и холода Нифльхейма. Бестла, мама Одина, была дочерью Бёльторна, предположительно сына Имира, который возник таким же образом, каким и Аудумла[26]. Бывший полицейский по прозвищу Один вынужден вернуться к старой работе, чтобы расследовать загадочную смерть друга.<br>Один имеет тьма имён, которые приводятся в различных древнеисландских источниках[10][11]. В Старшей Эдде описывается 54 имени бога[10], а прощай имён Одина намного больше пятидесяти[22]. Имена Одина обычно отражают его различные атрибуты, свойства, и отсылают к мифам, связанным с ним, а также к соответствующим религиозным практикам, которые также были связаны с культом Одина[10]. По этой причине Один&nbsp;— скандинавское божество с наиболее известными именами среди германских народов[23]. Статус Одина как верховного бога также оказал некоторое влияние на возникновение других его имён, которые, возможно, были не всего связаны с мифами, да и распространены в ограниченной местности и не были известны за её пределами. Отмечается, что у многих верховных богов имелось большое количество имён&nbsp;— к примеру, тысяча имён верховного индийского бога Вишну, приводимые в «Вишну-сахасранаме»[24]. Знаменитый путешественник и антрополог Тур Хейердал выдвинул теорию, что Один, князь Асгарда, был реальной исторической личностью, какой жил на рубеже нашей эры в Приазовье в городе Танаис и переселился в Скандинавию со своим народом (асы) из-за давления римлян. Археологические раскопки[39] Хейердала в данной местности обнаружили «три пряжки, принадлежавшие средневековым викингам»[40].<br>Герой решает во что бы то ни стало отыскать убийц, завоевать правосудия для друга и отвести новые преступления. Один предстаёт словно бог войны и победы, поэзии (больше скальдической), шаманских ритуалов. Он описывается как обладающий великой мудростью, тайными знаниями и поэтическим искусством, покровительствующий воинам и военной аристократии.<br>Является хозяином Вальгаллы и повелителем валькирий, собирает павших воинов у себя в чертоге, разделяя их с богиней Фрейей. В своем оперном цикле «Кольцо нибелунга» Рихард Вагнер называет бога Вотаном, получив это имя из сочетания древневерхненемецкого Wuotan с нижненемецким Wodan[32]. Одне́ (им. п.; вин. п. неодуш.), одне́х (род. и пред. п.; вин. п. одуш.), одне́м (дат. п.), одне́ми (тв. п.) употреблялись по отношению к группе, состоящей из объектов лишь женского рода. Множество параллелей в германском фольклоре проводится между Санта-Клаусом и Одином. Будучи мастером перевоплощений, Один зачастую является людям в различных образах. Чаще всего&nbsp;— в образе старца в синем плаще и войлочной шапке, в сопровождении двух воронов или двух волков, вооружённый копьём. Считалось, что под видом бедного странника или уродливого карлика он бродит по свету, и двойка будет тому, кто, забыв законы гостеприимства, оттолкнёт его от своего порога.<br>Записано более 170 имён Одина; имена по-разному описывают атрибуты бога, относятся к мифам или к религиозным обрядам, связанным с ним. Среди богов у Одина было больше прости эпитетов и имён у германских народов. Профессор Стив Мартин указывал, что прозвание Одинсберг (Оунсберри, Оунсберри, Отенбург) в Кливленде (Йоркшир), ныне преобразованное в Роузберри (Топпинг), может проистекать со времён поселений англов, учитывая, что названия соседних Ньютона-андер-Роузберри и Грейт-Эйтона также содержат англосаксонские суффиксы. Связь находящейся подле скалистой вершины с богами напрашивалась и, возможно, заменила там верования бронзового/железного веков, учитывая, что на вершине были закопаны бронзовые вотивные топоры и другие предметы. Таким образом, это может быть редким примером скандинавско-германской теологии, вытеснившей более раннее кельтское язычество применительно к впечатляющему месту племенного поклонения. Первый красочный пример этого происходит в романе историка Тацита, написанном в конце I&nbsp;века в Германии, где, говоря о религии свевов (конфедерации германских народов), он комментирует, что «среди богов Меркурий является тем, кому они главным образом поклоняются. Они считают религиозным долгом предлагать ему в определённые дни людей, а также других жертв. Геркулеса и Марса они успокаивают приношениями животных из разрешенных видов» и добавляет, что часть свевов также почитает «Изиду». В этом случае Тацит называет бога Одина «Меркурием», Тора&nbsp;— «Геркулесом», Тира&nbsp;— «Марсом», а идентификация «Изиды» свевов[англ.] под вопросом[33].<br>Эта теория встретила резкую критику среди ученых и была признана ненаучной из-за избирательного использования источников и пренебрежения научным методом[41][42]. Происхождение слова «асы» от одноимённого названия племени асов-алан смертельно вероятным считал историк Г. В скандинавской средневековой литературе Один выступает под множеством имён и прозвищ. Это связано с традициями скальдической поэзии, где приняты поэтические синонимы&nbsp;— хейти и непрямые упоминания о предмете&nbsp;— кеннинги. Вот отдельные из имён Одина&nbsp;— Alföðr (Альфёдр&nbsp;— «всеотец»), Ygg (Игг&nbsp;— «страшный»), Hár (Хар&nbsp;— «высокий»), Veratýr (Вератюр&nbsp;— «повелитель людей»), Bölverkr (Бёльверк&nbsp;— «злодей»). Некоторые имена бога намекают на его одноглазость, длинную седую бороду, густо надвинутую войлочную шляпу, тем самым представляя живописание его облика, понятное для слушателей того времени; другие описывают его воинственность, мудрость, коварство, изменчивость и многоликость, его искусность в колдовстве[10]. Некоторые подтверждают его значение для общества древних скандинавов, называя Всеотцом (др.-исл. Alfǫðr[10][11]). Отмечается, что смысл некоторых имён Одина расплывчато или спорно[10].<br>Герою предстоит столкнуться с собственным прошлым и доказать бывшим коллегам собственный профессионализм и принципиальность. В XII&nbsp;веке, спустя столетия после того, ровно Норвегия была «официально» христианизирована, жители по-прежнему призывало Одина, о чём свидетельствует костыль с руническим посланием, найденная среди бриггенских надписей в Бергене (Норвегия). На палочке и Тор, и Один призваны на помощь; Тора просят «принять» читателя, а Одина «завладеть» им[36].<br><br>